Расследование преступлений первого американского серийного убийцы Германна Маджета и суд над ним ( США, 1894-95 гг. )

Последняя треть 19-го столетия ознаменовалась чередой преступлений, поразивших воображение цивилизованных людей того времени. Человечество открыло для себя для неслыханный до той поры феномен - "серийные убийства" - хотя сам этот термин был придуман Р. Хейзелвудом столетием позже. В Великобритании мрачное первенство серийного убийцы имел так и непойманный Джек-Потрошитель, открывший счет своим жертвам в 1888 г. Во Франции таковым можно считать молодого педераста Жана Батиста Троппмана, разоблаченного и казненного в 1869 г. В США первым известным убийцей такого рода явился Германн Маджет, начавший свою преступную карьеру в примерно в то же время, что и лондонский Потрошитель, но оказавшийся не в пример более кровожадным.

О нем этот очерк.

Уборщица, явившаяся ранним утром 3 сентября 1894 г. на работу в адвокатский офис в доме 1316 по Кэллоухил-стрит в г. Филадельфия, испытала ужас, увидев хозяина офиса лежащим на полу без признаков жизни. Она немедленно позвала соседей, вызвала врача, но попытки оказать помощь ни к чему не привели : адвокат Беджамин Перри, хозяин офиса, был мертв. Более того, прибывший врач уверенно заявил, что адвокат умер примерно двое суток назад.

Причина смерти красноречиво говорила сама о себе : открытая бутылка с керосином на столе, коробка спичек, лежавшая там же, и керосиновая лампа с закапченым стеклом наводили на мысль о попытке Бенджами Перри в последние минуты жизни зажечь свет. Опаленная борода адвоката и следы сажи на его лице свидетельствовали о том, что попытка эта оказалась неудачна : лампа дала слишком сильный огонь и опалила его лицо, из-за чего Перри потерял равновесие, неудачно упал и получил фатальную травму головы.

История эта выглядела довольно тривиальной, безо всякого криминального подтекста.

В адвокатскую контору были приглашены полицейские, а тело забрали в морг. Осмотром вещей было установлено, что ценные вещи и деньги умершего не пропали, поэтому не было оснований подозревать кражу. Уборщица, посещавшая офис раз в четыре дня, заявила, что никаких перемен в обстановке не видит. Это утверждение дало полицейским уверенность в том, что смерть адвоката не маскировала попытку ограбления и имела естественную причину. Бенджамина Перри в Филадельфии не знали, он появился в городе буквально за месяц до смерти и никак себя проявить не успел. Следовало найти его родственников и оповестить их о трагическом происшествии. Перри выглядел достаточно молодо, лет на 35, и он наверняка должен был иметь родственников.

Опросом соседей и уборщицы удалось установить, что Перри вел довольно замкнутый образ жизни, что было довольно странно для человека его профессии, да притом еще очутившегося в новом для него месте. Адвоката навещал некий мужчина с весьма приметными бакенбардами, но имя последнего в сентябре 1894 г. установить не удалось.

Из бумаг покойного следовало, что в Филадельфию он прибыл из Сент-Луиса. В управление шерифа этого города был направлен официальный документ, содержавший просьбу отыскать и проинформировать родных Бенджамина Перри о безвременной смерти адвоката. Однако из Сент-Луиса пришел ответ, что адвоката Перри в этом городе не знают и информацией о его родственниках не располагают.

Проведенное анатомирование тела умершего адвоката показало, что причиной смерти явилась остановка сердца, вызванная естественными причинами. Керосинаовая лампа была неисправна и попытка ее зажечь вызвала вспышку пламени. Огонь опалил лицо и бороду ; сам по себе полученный ожог был не смертелен, но он спровоцировал инфаркт. Перри упал, его сердце остановилось, рядом не было никого, кто смог бы оказать ему помощь. На голове покойного была отмечена небольшая рана, не представлялвшая угрозу для жизни ; видимо, она явилась следствием падения в бессознательном состоянии. В принципе, никаких оснований подозревать насильственность смерти Бенджамина Перри не было.

Как предположил анатом, смерть Бенджамина Перри последовала примерно за сутки-двое до обнаружения тела. Труп лежал прямо перед выходящим на юго-восток окном, в результате чего прямые солнечные лучи в течение дня сильно его нагревали. Из-за этого процесс разложения зашел довольно далеко. Ввиду плохого состояния тела и отсутствия следов преступления, врач-анатом предложил предать покойного земле.

Между тем, найти знакомых или родственников умершего никак не удавалось. На третий день момента обнаружения, 6 сентября 1894 г., тело Бенджамина Перри было захоронено.

Но 24 сентября 1894 г. в полицейское управление Филадельфии обратился Джепт Хау, адвокат из Сент-Луиса, заявивший, что он не может отыскать своего друга Перри, офис которого опечатан полицией.

Дело вроде бы стронулось с мертвой точки. Хау утверждал, что он хорошо знает и семью Перри, и некоторых его знакомых. Узнав, что Перри умер и похоронен, адвокат Хау рекомендовал полицейским поставить в известность о случившемся страховую компанию "Fidelity Mutual Life", в которой покойный был застрахован на значительную сумму. Страховщики, получив сообщение полиции, заявили, что необходимо провести эксгумацию и официальное опознание тела.

Джепт Хау отказался участвовать в этих процедурах, но при этом заверил полицейских и страховщиков, что он немедленно вызовет в Филадельфию людей, способных такое опознание провести.

Буквально через день в Филадельфии появился некий господин Холмс, который привез 9-летнюю дочь умершего адвоката Элис. Кроме того, Холмс имел при себе нотариально заверенную доверенность от вдовы Перри ( которую почему-то звали Кэрри Кэнниг ) на получение страховки в размере 10 тыс. долларов. Сумма выплаты была по тем временам очень большой.

Предствитель страховой компании, разумеется, занервничал. Дело выглядело по его мнению достаточно продозрительным. Перри застраховался в июне 1894 г. в Чикаго и успел внести только один взнос. Страховка была оформлена на фамилию Перри, однако в доверенности, доставленной Холмсом, значилось, что Кэрри Кэнниг является женой Бенджамина Питезеля. Т. о. образом, требовалось доказать, что Питезель и Перри одно и то же лицо. А если это было действительно так, то почему он выступал под разными фамилиями ?

Но постепенно ситуация вроде бы урегулировалась. Джепт Хау заявил, что Питезель был его помощником в делах ; в Филадельфию он приехал в интересах некоего дела, о сути которого Хау как действующий адвокат рассказывать не обязан. Питезель назывался "адвокатом Перри" по прямому указанию Хау и снял офис в доме 1316 по Кэллоухил-стрит также руководствуясь служебными интересами. Личность умершего могут удостоверить его дочь и друг ( Элис Питезель и Генри Холмс ), а стало быть никаких оснований для невыплаты страховки не существует.

Опознание тела Перри-Питезеля было произведено прямо на кладбище 27 сентября 1894 г. сразу после эксгумации. Лицо погибшего подверглось уже значительному изменению и его закрыли платком. Шериф попросил Элис Питезель рассказать об особых приметах отца и девочка сообщила присутствовавшим о шраме на его правом колене и родинке на шее. Указанные ею знаки были обнаружены и продемонстрированы представителям страховой компании, полицейским и свидетелям. Составленный тут же протокол зафиксировал обстоятльства происшедшего.

Страховая компания попыталась было затянуть рассмотрение вопроса о выплате премии, но Хау пригрозил судебным иском и страховщики сдались. Холмс получил 10 тыс. долларов и вся компания ( Хау, Холмс и Элис Питезель ) покинула Филадельфию. На этом дело вроде бы закончилось.

Но через две недели история со смертью Перри-Питезеля получила совершенно неожиданное продолжение. В тюрьме Сент-Луиса, за тысячу с лишним километров от Филадельфии, рецидивист Марион Хаджспет сообщил начальнику тюрьмы о том, что располагает достоверной информацией об убийстве и страховом мошенничестве и готов поделиться этой информацией за смягчение режима содержания. Поначалу заявление Хаджспета не вызвало особого интереса, поскольку этот грабитель поездов сидел в заключении уже 6 лет и потому он в лучшем случае кормился слухами, распространяемыми с обычным трепом сокамерников. Однако, Хаджспет клялся, что сможет сообщить самую точную и достоверную информацию с необходимыми для ее проверки именами, адресами и датами. Начальник тюрьмы в конце-концов пошел на сговор с уголовником и в результате услышал такую историю :

Весной 1894 г. Марион Хаджспет, сидевший в тот момент под арестом в ожидании суда, оказался в компании весьма интересного сокамерника, отбывавшего 3-месячный срок за попытку продажи участка земли по поддельным документам. Т. е. на самом деле этот человек натворил много других фокусов, в частности по подложным документам пытался купить морфий в фармацевтической компании "Меррил драг компани", продал украденных в Форт-Уорте лошадей и пр., но приговор он получил именно за двукратную продажу одного и того же участка земли. Сокамерник называл себя Генри Холмсом, но в приговоре суда его именовали Генри Праттом. В голове этого человека роились сотни оригинальнейших планов быстрого обогащения - этим-то он и стал интересен Хаджспету. Для реализации одного из многих своих планов Пратту-Холмсу нужна была поддержка опытного юриста. Хаджспет имел доверительные отношения с адвокатом Джептом Хау, дорогим и уважаемым в Сент-Луисе специалистом по уголовному праву. Марион предложил "свести" Холмса с адвокатом и подобающим образом представить дружка, но взамен потребовал оплатить эту услугу. Холмс пообещал в случае успеха дела передать Хаджспету 500 долларов - прямо скажем, очень неплохая плата за посредничество ! Что именно Холмс хотел предложить адвокату Хаджспет в тот момент не знал ; ему было известно лишь то, что речь должна была пойти о хитроумном страховом мошенничестве : Хау должен был дать квалифицированную консультацию и, возможно, принять какое-то участие в преступной комбинации. Итак, Холмс познакомился с Хау и через несколько недель благополучно вышел на свободу ( кстати, помогла ему в этом молодая красивая жена, договорившаяся с истцами по другим криминальным эпизодам ). Хаджспет остался сидеть в тюрьме и более со своим сокамерником не встречался.

Прошло полгода. Хау периодически приезжал к своему клиенту, рассказывал разные новости. Из рассказов адвоката Хаджспет понял, что Холмс вроде бы отказался от намерения провернуть страховое мошенничество. И вдруг в начале октября 1894 г. Джепт Хау появляется в тюрьме и со смехом рассказывает Хаджспету о том, что "дельце удалось". Оказалось, что Холмс, выдав своего безработного дружка-алкоголика за помощника адвоката, застраховал его в Чикаго аж на 10 тыс. долларов, а через пару месяцев, раздобыв безхозный труп, предъявил страховой полис к оплате в Филадельфии. Хау подтвердил, что умерший работал у него помощником, а Холмс организовал "опознание" трупа. Самым хитроумным в этой истории было то, что Холмс для опознания привлек еще и ребенка, якобы, 9-летнюю дочь умершего. Дело было сделано чисто ; Джепт Хау был очень доволен тем, что ему, по его словам, "фактически не пришлось нарушать закон" : под протоколом опознания он не подписывался, а значит не лжесвидетельствовал, а на работу в свой офис он может принимать кого угодно, тут его ни в чем обвинить нельзя. Хау сказал, что получил от Холмса 2,5 тыс. долларов - это был самый большой в его жизни разовый гонорар.

Марион Хаджспет, понятное дело, захотел получить те самые 500 долларов, которые Холмс не так давно обещал ему выплатить в случае успеха своего предприятия. Хотя Марион сидел в тюрьме, он сумел сделать так, чтобы в тот же вечер в адрес Генри Холмса ушла телеграмма, в которой последнему предлагалось в течение одной недели либо лично вручить деньги Хаджспету, либо сделать это через адвоката. Хаджспет честно выждал неделю, затем вторую и, убедившись, что денег он не получит, обратился к тюремному начальству.